Золотая секвенция, или Гимн Святому Духу Э. Андерхилл -

Эвелин Андерхилл: Путь к духовной зрелости

Когда разговор заходит о христианском мистицизме, люди нередко реагируют на эту тему с подозрительным недоверием. Кому-то кажется, что мистицизм любого толка попахивает ересями философии «Нью Эйдж». К сожалению, эти сомнения относительно христианского мистицизма выявляют, как минимум, неведение о целой области знаний, которая непосредственно связана с духовным становлением и ростом и в которую христиане внесли колоссальный вклад. Множество ресурсов, которые предлагает нам движение “Renovaré”, а также материалы, разрабатываемые теми, кто пишет, учит и говорит на тему духовного формирования, во многом основаны на многовековой традиции христианского мистицизма. Эвелин Андерхилл (1875–1941) остается одним из ведущих авторов в этой области. В своих книгах и статьях она всегда указывала тех, на чьи труды опиралась, и сделала многое для того, чтобы познакомить нас с богатым и многообразным миром христианской духовной литературы.

Пожалуй, никто в XX в. не писал о христианском мистицизме так ясно и сильно, как Эвелин Андерхилл, хотя ее собственное воспитание и образование, казалось бы, никоим образом не предвещали такого призвания – разве что, может быть, ее любовь к природе, интерес к ботанике и парусному спорту выдавали особую чувствительность к окружающему миру, а значит, и к голосу явленного в этом мире Творца. В семье Эвелин была единственным ребенком и училась, преимущественно, дома, пока не поступила в Королевский колледже для женщин в Лондоне, где изучала историю и ботанику. Она много путешествовала по Европе, что, несомненно, подпитывало ее интерес к истории, людям и культуре.

В 1907 г. в ее жизни произошли два знаменательных события: во-первых, она вышла замуж за адвоката Хьюберта Стюарта Мура, с которым дружила с детства; а во-вторых, в том же самом 1907 г. она стала христианкой. Уже через несколько лет после обращения, в 1911 г., она опубликовала «Мистицизм» – книгу, которая принесла ей заслуженный авторитет в сфере философии религии и задала направление ее дальнейшей работе: за последовавшие тридцать лет Эвелин Андерхилл стала одним из самых признанных и любимых авторов духовных книг в Англии. Однако необходимо отметить, что хотя ее работы всегда носили теоцентричный характер, по-настоящему христоцентричными они стали только после того, как она стала ученицей барона Фридриха фон Хюгеля, своего наставника и друга.

Благодаря своей репутации в научном мире, она стала первой женщиной, которую пригласили читать лекции в Оксфордском университете, и Аптонские лекции, прочитанные ею в Харрис-Манчестерском колледже в 1921 г., были опубликованы в книге «Жизнь Духа и современная жизнь» в 1922 г. До сих пор женщинам разрешалось читать лекции только другим женщинам, и Эвелин Андерхилл была первой, кто разрушил этот гендерный барьер – и не где-нибудь, а в Оксфорде! В 1927 г. она стала первой женщиной, вошедшей в профессорско-преподавательский состав Королевского колледжа в Лондонском университете, а в 1939 г. Абердинский университет присвоил ей степень доктора богословия. Своих детей у нее не было, но благодаря внимательному и заботливому участию в жизни тех, кто у нее учился, в аудитории или через чтение ее книг, благодаря многочисленным лекциям, наставничеству, душепопечительству и руководству духовными ретритами она оставила после себя множество «духовных детей», которые стали искренними последователями Христа.

Любой, кто интересуется вопросами духовного становления, найдет много полезного и важного в книгах Эвелин Андерхилл, так как, благодаря сочетанию обширных познаний вкупе с ясным стилем изложения, представленный в них материал вполне доступен даже читателям-неспециалистам. Именно к этому она стремилась, именно ради этого написала «Практический мистицизм: маленькая книжка для нормальных людей», и именно ради этого проводила духовные ретриты для обычных, рядовых христиан. Она очень остро осознавала, что человек, познавший Божью любовь, просто обязан передать свой опыт и знания другим, чтобы и они, воодушевленные и оснащенные, также могли ощутить Божью любовь в своей жизни.

Перед тем, как перейти к обзору основных стадий духовного становления, как описывала их Эвелин Андерхилл в своих книгах, основываясь на традиции христианского мистицизма, необходимо дать пару необходимых пояснений и определений. Следует отметить, что в литературе по христианскому мистицизму термин «совершенство», употребляемый по отношению к людям, означает не столько идеальную безупречность, сколько духовную зрелость. Кстати, именно так это слово употребляется и в Писании: призывая христиан к совершенству, оно зовет их к зрелости, к достижению своего предназначения, своей цели – как нам и следует понимать греческое слово telios.

Эвелин Андерхилл определяет мистицизм как единение с Богом; следовательно, практический мистицизм – это наука о том, как достичь этого единения. Из этого следует, что путь к «совершенству», к зрелости всегда предполагает процесс роста и становления в непосредственной связи с Богом. Человек, пытающийся найти и понять себя, добьется успеха лишь тогда, когда начнет осознавать себя по отношению к Богу. Иногда, описывая путь мистика, Андерхилл говорила о «единении с Реальностью», так как считала, что Реальность – то есть все, сотворенное Богом, – пропитано Божьим присутствием. Она не была пантеисткой и знала, что Бог одновременно присутствует в Своем творении и существует вне тварного миропорядка – а значит, является трансцендентным и отдельным от всего, что создал. Тем не менее, единение тварного человека с Богом показывает, что ему, по Божьей благодати, удалось избавиться от духовного сколиоза и выправить свою душу в соответствии с отвесом Божьей реальности; что стремясь максимально познать Божьи пути и замыслы, он стремится подчинить себя этим путям, слиться с этими замыслами. Поскольку помимо всего прочего Эвелин Андерхилл интересовалась искусством душепопечения, духовного наставничества, в своих книгах, выступлениях и ретритах она всячески призывала верующих искать именно ту форму христианской зрелости, которая приведет их к единению с Богом.

Процесс достижения зрелости

В «Мистицизме» Эвелин Андерхилл писала о «трех великих проявлениях человеческой неуспокоенности, которые полностью удовлетворить может только мистическая истина. Первое – стремление, которое делает человека странником и скитальцем... Второе – влечение сердца к сердцу, души к своему супругу, к возлюбленному, Третье – страстное желание чистоты и совершенства, которое превращает человека в аскета и, в конечном итоге, в святого». Эти стремления присущи человеку потому, что сотворен он ради Бога, так что пока душа не обретет Бога во Христе, его будет преследовать духовная неуспокоенность, и он будет искать Того, к Кому стремится, даже если сам этого не осознает. Для неверующего человека духовное становление также измеряется этим поиском, этим внутренним стремлением.

Неуспокоенность странника

Неуспокоенность странника пробуждается в человеке, когда глубоко в душе он начинает ощущать себя чужим и неприкаянным – или, по выражению Г. К. Честертона, «скучает по дому у себя дома». Августин говорил, что все мы являемся странниками и скитальцами в собственной земле. Мы помним, как Авраам вышел из Ура Халдейского в поиске «города, имеющего основание, которого художник и строитель Бог». Апостол Петр адресовал свое первое послание «пришельцам и странникам». Складывается впечатление, что всем нам по природе свойственно странное ощущение, что здесь, на земле, мы не вполне «свои». Неуспокоенность странника заставляет нас выглянуть за пределы своего «я» и всем сердцем устремиться к чему-то такому, что существует вне нашего мира. Возвращаясь домой после долгого отсутствия, мы с нетерпением ждем встречи со знакомыми местами, но вдруг обнаруживаем, что этого мало и возвращение домой не утоляет внутренней жажды. Нас постоянно удивляет время – так, может, это потому, что мы сотворены для вечности?

Неуспокоенность любви

Неуспокоенность любви часто просыпается во время первой влюбленности, как произошло с Данте, когда он впервые увидел Беатриче на флорентийской улице. Он назвал свою любовь Vita Nuova, «Новая жизнь». Однако этому стремлению души к душе и сердца к сердцу оказывается мало человеческой любви. Сколько бы радости она нам ни приносила, ей не в силах удовлетворить эту внутреннюю жажду по чему-то большему. Если мы ожидаем от любимого человека того, что может дать нам только Бог, то заранее обрекаем себя на горькое разочарование, когда выясняется, что земная любовь не способна утолить желание, утолить которое, в конечном итоге, может только Бог. Если время от времени вы испытываете чувство одиночества, что это может означать? Чувство голода означает, что нам нужна еда; чувство жажды требует воды. Одиночество означает, что человек, по своей природе, существо социальное. Человеку свойственно общаться, и это значит, что мы предназначены жить в общении с другими. Однако в жизни встречаются и такие моменты, которые обнажают наше желание чего-то большего, нежели простое человеческое общение. Это моменты одиночества, внезапно охватывающего нас в толпе или даже в те минуты, когда нас окружают самые близкие и любимые люди: даже их нежности и заботы оказывается мало. И хотя этот второй тип одиночества сам по себе ничего не доказывает, возможно, он подспудно дает нам понять, что мы сотворены для таких взаимоотношений, которые превосходят уровень чисто человеческого общения.

Неуспокоенность аскета и святого

Неуспокоенность аскета и святого – это напоминание о том, что в каждом из нас живет глубинное ощущение нашей внутренней изломанности и желание, чтобы кто-то «починил» нас, поставив все на свои места. Все мы не очень умело справляемся с жизнью, и никому из нас не удается соответствовать даже собственным принципам и убеждениям. Более того, часто мы прекрасно видим чужие недостатки, но не замечаем тех же самых изъянов в себе самих. Тем не менее, когда мы, наконец, начинаем замечать в себе то, что так презираем в других, и начинаем ощущать низменность собственной натуры, это заставляет нас задуматься о том, кто или что поможет нам исправиться и обрести цельность. Во все времена аскеты, движимые ощущением собственной греховности, удалялись в пустыню, становились монахами или отшельниками, надеясь отыскать Божью силу, которая исцелит их. И когда благодаря погружению в созерцательную молитву они действительно обретали целительную Божью благодать, она полностью преображала их, и они, в свою очередь, становились духовными наставниками и проводниками для других, помогая им обрести такое же исцеление. Некоторые, вкусив от них такого наставничества, начинали называть этих людей святыми.

Диалектика желания

На протяжении всей жизни мы снова и снова проходим через процесс, который Кл. С. Льюис называл «диалектикой желания». Любое пробудившееся желание старается поскорее привязать себя к какому-нибудь объекту, который, в конечном итоге, не способен удовлетворить это желание. В этих неизбежных разочарованиях также можно увидеть проявление Божьей благодати. Он дает нам дары, чтобы привлечь к Себе, но эти дары никогда не заменят Его Самого. Как сказано в Иак. 1:17, «всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов, у Которого нет изменения и ни тени перемены». Дары меняются, но Даритель остается неизменным. Мы быстро обнаруживаем, что земные блага недолговечны, что могут истребить «моль и ржа» или украсть воры, так что если наше сердце привязано прежде всего к ним, рано или поздно оно непременно разобьется. В этом смысле, Божьи дары остаются верны своему Дарителю: по самой своей природе, они предназначены для того, чтобы подтолкнуть человека к поиску единственного Источника, способного утолить его жажду, – как говорится в поэме «Гончий пес Небес» Фрэнсиса Томпсона, «предав меня, [они] Ему были верны». Когда мы превращаем земные блага в идолов, они подводят и предают нас, но в этом предательстве остаются верны Дарителю, который дарами пробуждает в нас любовь, а бренностью даров влечет к Себе, чтобы лишь в Нем мы обрели подлинное блаженство. Кл. С Льюис писал: «Если я нахожу в себе такое желание, которое ничто в мире не способно удовлетворить, это, вероятнее всего, можно объяснить тем, что я был создан для другого мира». Лишь в Боге странник и скиталец обретает настоящий дом, лишь в нем любящее сердце находит подлинную любовь, а аскет и святой – долгожданное прощение и целостность.

Воплощение

Когда мы понимаем, что эти желания невозможно утолить никакими земными благами, в нас пробуждается стремление к Трансцендентному, которое совсем не обязательно носит христианский характер. Эвелин Андерхилл поясняет, что во всех религиях есть адепты мистического пути – мистики, свидетельствующие о неутолимой жажде человека по Богу. И это неудивительно, ведь Бог сотворил нас для Себя, так что стремление поклоняться чему-то высшему заложено в самой нашей природе. Если мы не желаем поклоняться Богу, то вместо Него непременно будем поклоняться чему-то или кому-то другому. Вот почему в любом сообществе есть свои мистики и в любой культуре – своя религия. Но христианского мистика отличает одно уникальное качество, присущее исключительно христианству: вера в Воплощение. Эвелин Андерхилл отделяет общий религиозный мистицизм – то, что она называет «эксклюзивным» мистицизмом – от «инклюзивного» христианского мистицизма. Эксклюзивный мистик, пытающийся узреть Бога, отвернувшись от Его творений и полностью погрузившись в «иной мир», никоим образом не является христианином; его мистицизм ничем не отличается от пантеизма. В отличие от него, инклюзивный мистик с радостью обнаруживает, что Бог пришел к нему, воплотившись во Христе. «Только это является подлинным христианством, – пишет Эвелин Андерхилл, – потому что основано на учении о Воплощении и его продолжении в Церкви и Таинствах». Бог приходит в конкретное место в конкретный момент времени, чтобы явить Свою любовь, простить грехи и дать людям обетование Своего неизменного присутствия. Инклюзивный мистицизм признает желание Божьей благодати объять и принять всех без исключения и примирить их с Собой; более того, теперь верующий подчиняет себя Божьему замыслу и включается в Его великую миссию – призывать к Нему других и помогать и им тоже прийти к единению с Богом. Постепенное становление христианина, идущего по пути единения с Богом, еще более явственно проявляется в так называемых «ступенях совершенства». Важно понять, что в центре христианского мистического пути всегда остается Воплощение, ибо только во Христе наши внутренние стремления обретают подлинное удовлетворение, и только во Христе начинается процесс духовного возмужания, который, в конечном итоге, приводит нас к единению с Богом.

Ступени совершенства

Эвелин Андерхилл поясняет, что «ступени совершенства» берут свое начало в видении Исаии, описанном в Ис. 6:1. Пророк обретает себя, когда осознает свое подлинное положение перед Богом. Все мы склонны определять себя в соответствии с тем, как видят нас другие (или с тем, как мы воспринимаем их мнение о нас). Когда мы пытаемся понять самих себя, полагаясь на реакции окружающих, нас неизменно ждет разочарование, потому что мы пытаемся опереться на таких же слабых и неуверенных в себе людей, как мы сами. По-настоящему понять, кто мы такие, можно лишь осознав, как видит нас Бог, и поверив, что Он любит и прощает нас. Приняв и вкусив Его любовь и прощение, мы можем честно взглянуть на самих себя, чтобы исправить свою жизнь в соответствии с Реальностью – или, иными словами, чтобы постепенно обретать зрелость, врастая в самих себя в соответствии с Божьей истиной по мере того, как Он открывает нам ее Своей любовью.

Исаия прошел три ступени самоопределения. Сначала, воззрев на Бога, он увидел и ощутил Его святость и, по сравнению с ней, – свою греховность. В мистической традиции эта стадия духовного становления называется очищением. Исаия продолжает взирать на Бога и видит Его готовность простить и очистить его от греха, что свидетельствует о Божьей любви и благодати; эта ступень называется стадией озарения. Пророк уже не может отвести глаз от невыразимой и неизмеримой Божьей любви и постепенно начинает проникаться Божьей любовью ко всему миру и, в конечном итоге, не может не предложить себя Богу на служение; это и есть стадия единения.

«Истину нельзя свести к формуле, а жизнь к четкой системе», – пишет Эвелин Андерхилл. Это действительно так, ибо реальность невероятно сложна. Тем не менее, мы можем давать истинные, хоть и приблизительные, определения тому, что нас окружает. И нам совсем не обязательно отказываться от уже известных нам истин, хотя со временем мы все глубже и глубже проникаем в суть вещей – точно так же, как внутренние кольца дерева остаются на месте, хотя вокруг них год за годом нарастают новые. «Ступени или стадии мистического пути,.. – поясняет Эвелин Андерхилл, – в общих чертах описывают обычное развитие души мистика».

Очищение

Однажды Эвелин Андерхилл написала в своем дневнике: «По природе, я – животное, но животное, которое не может перестать любить Бога». Она осознавала собственную греховность и с готовностью вступила на путь очищения, открывающий всю глубину нашей порочности и неполноценности – того, что в богословии называется «падшим состоянием человека». Если подумать, у всех героев Библии были свои грехи, слабости и странности. То же самое можно сказать и о мистиках. Все они были людьми неординарными, а порой даже эксцентричными. Однако в этом нет ничего страшного, если только яркая индивидуальность мистика не раздувается до непомерных масштабов и не отвлекает его от того дела, к которому он призван в своем месте и в свое время, и тем самым не отвлекает его от Божьего призвания к служению. Помимо всего прочего, грех отвлекает нас от главного, и человек, призванный служить Богу, должен понимать свои слабости. Путь очищения – это путь все большего осознания своей греховности, которая постепенно открывается нам в Божьем присутствии. Осознание того, кто мы и какие перед лицом Божьей святости, ведет к слезам раскаяния и чистосердечной исповеди.

Озарение

Божья святость, открывающая человеку путь к покаянию, расширяет и углубляет его взгляд, помогая ему увидеть Божью любовь и благодать. Известная американская писательница Энн Ламотт вспоминает японскую притчу, где один человек спрашивает: «Как звучит дождь?», а второй отвечает: «Никак, пока капли на что-то не упадут – на зонт, на шляпу, на лужу». Ламотт переносит смысл этой притчи на разговор о Божьей благодати, которая тоже не производит никакого видимого эффекта, пока не «упадет» на что-то конкретное: на душевное смятение, на разрушенные взаимоотношения, не неутоленное желание. Путь озарения начинается, когда мы с радостью обнаруживаем, что несмотря на то, что Бог ослепительно свят, а все люди – «плотяны и проданы греху», Бог, прекрасно зная все наши пороки, все равно любит нас и охотно прощает всех, кто приходит к нему во Христе. Он исполнен милости и благодати, и истинные верующие должны научиться определять себя в свете этой благодати. Это радостное, счастливое состояние, но еще не полноценная христианская зрелость.

Единение

Бог действует целеустремленно; Он позволяет людям увидеть Свою славу, но делает это не просто так, а рассчитывая на то, что откликнувшиеся на Его призыв с радостью войдут в Его замыслы. Он ищет тех, кто присоединится к Нему в осуществлении Его миссии в мире и понесет другим людям слово о Его любви и благодати. Именно здесь еще раз проявляется и умножается уникальное качество христианства – Воплощение. И хотя исторические дни земного присутствия Христа во плоти завершились Его Вознесением, их продолжением стало Воплощение Святого Духа. Бог-Святой Дух выполняет обещание, данное Христом. Церковь не осталась сиротой: к ней пришел другой Утешитель, помогающий ей напрямую общаться с Богом и трудиться вместе с Ним. Она творит даже большие дела, чем когда-то творил Христос – бóльшие хотя бы в плане количества людей, участвующих сейчас в осуществлении Божьего замысла: донести до всех людей весть о Его любви и прощении и творить в мире дела милосердия; но бóльшие еще и в том смысле, что слабые сосуды, исполненные Святого Духа, творят Его дела по мере того, как Святой Дух воплощает Себя в Теле Христовом, в Его Церкви.

Заключение

В мистической традиции эти «ступени совершенства», отражающие стадии духовного развития, описываются с помощью самых разных метафор и терминов. Кто-то говорит о трех этапах – начальном (очищение), опытном (озарение) и совершенном или зрелом (единение). Английский мистик Ричард Ролл писал, что в своем становлении душа познает жар (очищение), сладость (озарение) и песню (единение).111 Другие мистики писали об обручении (очищение), венчании (озарение) и зачатии (единение). Пожалуй, даже богословские добродетели веры, надежды и любви можно рассматривать через эту призму: для подлинного очищения нам требуется вера; благодаря осознанию Божьей любви и обетования в нас пробуждается надежда, а принятую от Христа любовь мы передаем другим, соединяясь с Ним в служении. Но какими бы словами и образами мы ни описывали путь к духовной зрелости, Эвелин Андерхилл остается замечательным и надежным проводником для тех, кто хочет глубже узнавать Христа и возрастать в Его любви и служении.

профессор Джерри РУТ,
преподаватель курсов по духовному формированию и евангелизму